Выпускной семестр

Часть 2

На следующее утро начались занятия.
Одной из первых пар стоял ЗОТС у профессора Люпина. Преподавал профессор в несколько необычном ключе. Он не давал никакой информации напрямую, задавал ученикам наводящие вопросы, подталкивал нас самостоятельно искать ответы на вопросы. «Учитель не может вас ничему научить, но может помочь научиться» (не слова Люпина, но суть из них понять можно) – это то главное, что, как я поняла, профессор пытался донести до нас. Увы, некоторым понять этого не удалось. Его напрямую обвиняли в отсутствии квалификации. Очень многие посчитали урок неудачным, а профессора – никаким как преподавателя, но, по-моему, тут большую роль сыграло нежелание учеников самим занять активную позицию, стать не пассивным объектом воздействия извне, а начать самостоятельно менять себя изнутри. Это мое мнение.
Уже сейчас мне есть, что сказать по поводу занятий профессора Люпина. Так получилось, что фактически благодаря ним, я осталась жива. В критический момент мне удалось переосмыслить услышанное на этом первом занятии и побороть себя.
Я не стала комментировать происходящее на паре, отложила у себя в голове кое-какие выводы. В конце концов, каждый делает выбор за себя.
Тем не менее, у меня была цель поймать после уроков профессора Люпина и поговорить насчет данного им мне год назад обещания. После были Чары, один из наиважнейших и наилюбимейших мной предметов. Повторяли Маледицеро Максима и Инсендио Максима. Особое внимание в этом семестре Профессор Флитвик уделял качеству исполнения и красоте заклинаний. Было сложно отойти от прежнего упора на скорость, но Профессор заявил, что с этих пор работа в режиме «швейная машинка» не будет считаться приемлемой. Нас разнесли в пух и прах.
Посреди урока по Дуэльному клубу начали летать конфеты. Я и сестры Патил сразу поняли, в чем дело - это был Добби. Профессора изрядно раздражали жующие перед его носом студенты, но то, что последовало дальше, превзошло все наши ожидания. Добби зачаровал штаны Пьюси, которому пришлось щеголять своими голым ножками. Это вызвало непроизвольный смех с нашей стороны.
Потом были Зелья. Профессор Снейп зачитал лекцию и мы принялись варить Эйфорию. Урок прошел не без эксцессов. Симус, работавший на пару с Гермионой, случайно опрокинул котел. У Гарри с Кетти страшно задымилась сковорода. Снейп саркастически констатировал, что весь Гриффиндор завалил задание. Тем не менее, оставалась еще одна группа, то есть наша с Патил, о чем мы не преминули напомнить Профессору. Как ни странно, нам удалось ничего не опрокинуть, не разлить, и зелье, по отзыву Снейпа, оказалось весьма удачным. Между тем, на уроке произошло следующее. Посреди пары зашел Теодор Нотт и о чем-то долго говорил с профессором Снейпом. После этого Профессор раздраженно обратился к Гарри:
- Поттер! Что у вас там с Добби?
Гарри удивленно посмотрел в ответ.
- У вас там какой-то договор?
Гарри явно не понимал о чем идет речь. Зато мы все поняли, но хранили молчание.
- Скажите своему домовому эльфу, чтобы вел себя как следует.
- А что, он что-то не то делает? – спросил Гарри.
- Да, знаете ли, не то.
- А что же?
- Ну, например, снимает во время урока штаны с людей, запирает спальни, меняет портреты и гербы в гостиных.
Мы с сестрами мельком переглянулись. Штаны и двери – это ерунда, а вот что он сделал с портретами основателей? Это уже не забавно. Я чувствовала на себе ответственность за эту выходку.
- Хорошо, профессор, я поговорю...
После пары мы поговорили с Гарри.
- Гарри, ты собираешься говорить с Добби? Неужели он единственный, кто мог это сделать? В школе около полутора тысяч домовых эльфов! Нет никакой уверенности, что это был именно он.
- Я, конечно, это понимаю, но я уж поговорю, раз обещал.

В обеденном перерыве я подошла к профессору Люпину.

- Профессор, можно с вами поговорить, я Вас не сильно отвлеку?
- Да, у меня сейчас есть время, мисс…
- Уайт-Гарен, Бланш – удивленно ответила Гриффиндорка.
Было странно, что преподаватель не помнил ученицу, которую он обучал с шестого курса и с которой он провел не мало индивидуальных бесед.
- Да, мисс Бланш.
- Я по-поводу того, о чем мы с Вами говорили на шестом курсе.
Профессор смотрел на нее, явно не понимая, о чем идет речь.
- Я хочу Вам напомнить о Вашем обещании. Речь идет об уроках анимагии, которые мы начали год назад.
- В прошлом семестре?
- Нет, не в прошлом семестре, а еще на шестом курсе. Я Вам напомню. На одном из уроков Вы говорили о том, что Вами был разработан курс обучения анимагии. Так как для меня этот вопрос был весьма животрепещущим, я обратилась к Вам с просьбой сделать из меня анимага. Мы провели несколько бесед на тему, и Вы дали мне свое обещание закончить занятия в следующем семестре. Однако, по семейным обстоятельствам, я не могла быть в Англии в начале этого учебного года. Поэтому я подхожу сейчас.
- Я дал обещание?
-Да, Вы дали слово.
- Хорошо, мисс Бланш. Я его выполню, несмотря на мою амнезию, - шутя, ответил Профессор. – Оставайтесь в восемь часов после практикума по ЗОТС, я проведу с Вами занятие.
- Merci beaucoup, Professeur. Я Вам очень благодарна.
Было что-то странное в том, что Профессор не помнил такой существенной вещи, как данное им слово и обещание. Все же, по мнению Бланш, это должно накладывать на человека некоторые обязательства. По меньшей мере хранить это в памяти, по большей – выполнить.

Стоило великих трудов морально и физически собраться с силами, чтобы пойти на факультативы.
Помня о лекциях по Астрологии профессора Дамблдора на шестом курсе, я решила продолжить изучать этот предмет, и поэтому пошла на урок к профессору Синистре.
Однако материал, который давал Синистра настолько концептуально отличался от уроков Дамблдора, что я моментально осознала, что нахожусь абсолютно не в теме.
Манера обучения Синистры совсем не походила на ночные беседы с Директором, растягивавшиеся часа на три-четыре как минимум. Короче говоря, почувствовав себя полным дубом, я ушла с занятия.
Нужно отметить, что меня постоянно волновал вопрос Команды Болельщиц.
Мы живем с близняшками Патил на разных континентах, поэтому во внеучебное время организовать репетиции крайне сложно. Нужно было проводить их сейчас и в достаточно большом количестве, чтобы успеть станцеваться к матчу. Но призвать к этому сестер адекватными средствами было просто невозможно. Как на Капитане КБ на мне лежали организационные и административные функции. Я чувствовала себя ответственной перед факультетом и квиддичной командой. Но воевать с участниками КБ не входило в мои планы. Участие было добровольным, работа достаточно серьезной и мне было абсолютно дико слышать какие-то заявления об отказе идти на репетицию, одевать форму, танцевать тогда-то и тогда-то, то-то и то-то. Ладно, насчет того-то и того-то, я могу еще согласиться. В конце концов, у нас был творческий союз, каждый вносил свои идеи в композицию танца, но все остальное начинало меня просто выводить из себя. В конце концов, я достаточно горда, чтобы не терпеть такого наплевательского отношения к своей работе и к своим стараниям. Рассчит ываешь время, готовишь необходимое, договариваешься с деканом о поле (на конкретное время, между прочим)… все насмарку. Это оказывается никому не нужным. Нет, так работать нельзя. Это не серьезно. Так дела не делаются. К любому делу надо подходить со всей ответственностью, даже к тому, которое окружающие возможно не оценят (и в наших силах сделать все, чтобы этого не случилось). У меня создается такое впечатление, что демократия, царящая на факультете, начинает разрушать его изнутри. Происходящее все больше напоминает хаотичное движение броуновских частиц. И в КБ то же самое. Господа, но почему вы не можете поступиться своими желаниями – нежеланиями и сказать себе НАДО? Или вам настолько все равно? Безразличие ранит глубже всего на свете.

После практикума по ЗОТС профессор Люпин повел меня на занятие по анимагии в Запретный Лес. По пути мы обсудили анимагическую форму, которую бы мне хотелось принять, а также определили главные качества этого животного, которые мне необходимо в себе развить. Профессор напомнил мне о том, что задача, которую я перед собой поставила, достаточно сложна и вообще не факт, что мне удастся добиться желаемого результата. Конечно же, я это очень хорошо осознавала, но, тем не менее, несколько более оптимистично смотрела на проблему. В роде Гарен (по линии матери) было достаточно врожденных анимагов. Моя бабушка – Бланш Гарен, тому самый близкий пример. Мне казалось, что у меня должна быть некая природная предрасположенность, к тому же нередки случаи, когда маги, рождавшиеся с зачатками анимагических способностей, развивали их до достаточного для обращения уровня.
Занятие потребовало затраты массы сил, физических и эмоциональных. Поначалу сложно было отключить голову и абстрагироваться от человеческих мыслей, но как только я сконцентрировалась на своих эмоциях и ощущениях все пошло прямо как по маслу. Я развивала качества, которые сама же определила как главные характеристики существа, в которого желала обратиться, причем делала это с помощью танца. По-моему, это был достаточно удачный ход, потому что танец строится чувствами, без них это просто набор безжизненных движений и, к тому же, он, как ни что иное помогает абстрагироваться от мыслей и вслушаться в себя.
На урок вместе со мной попросился Добби. Большое спасибо ему за поддержку и веру в меня.? Вообще, он славный.
От занятий по анимагии я была в восторге. Моя благодарность перед профессором Люпином просто не знала границ и помимо всего прочего, я испытывала к ниму искреннюю симпатию и доверие. Однако те немногие, кто знал о моих занятиях, непрестанно задавали мне вопрос «уверена ли я, что профессору Люпину можно доверять». Особенно не доверяла ему Кетти. Она была убеждена, что Люпина все же убили в прошлом семестре, и отметила, что любые ритуалы, способные вернуть человека с того света – далеко не светлая магия.

Собрались с сестрами Патил идти на балл по случаю открытия казино. Мое платье было мятым с поездки. Сестры убеждали меня на это забить, но это было выше моего понимания. Это же БАЛЛ. Итак, я поручила домовому эльфу свое любимое бальное платье, привезенное из Тулузы, а затем, когда все было готово, отправилась в казино. Я в азартные игры не играю, зато танцевать обожаю. Дома… ну…то есть во Франции, когда я жила с мамой, у нас было принято устраивать званные вечера с танцами, балы, ну и, соответственно, постоянно приходили какие-то приглашения, мама старалась их не пропускать и меня с собой брала. Однако этот конкретный бал в моем понимании был скучен. Во-первых, традиционные английские контрдансы – это не мое, я привыкла к другому. Они безусловно хороши между вальсами и польками, чтобы перевести дух, но бал, почти полностью состоящий из контрдансов – это в моем понимании тоска. Мы быстро ретировались.
Тем не менее, на балу я увидела своего бывшего однокурсника – Энтони Годстейна, когда-то учившегося на Равенкло, но покинувшего Англию после шестого курса. Теперь, как выяснилось, он работает крупье в этом самом казино мистера Ангела.
Вечером Гриффиндорской гостиной продолжилось активное обсуждение планов по «улучшению защиты Хогвартса». У меня сложилось впечатление, что никто кроме нашей ПОПЫ, не рассматривал вариант возможного нанесения вреда всей системе. За активно выступали Симус Финниган, Джинни Уизли и Драко Малфой (из запомнившихся мне). Они составили список изменений, которые планировали внести и намерились прямо сегодня же выполнить «Сортирный Квест». Наше мнение не приняли во внимание.
Мне немного дикой кажется ситуация, когда группа школьников пытаются вмешаться в ход сложнейших процессов, сути которых они не знают. Я не спорю, делают они это из лучших побуждений, но вспомним известную поговорку, сами-знаете-какую. Спасение мира – это задача благая, но подходить к ней надо с очень большой осторожностью, чего в нашем случае не было заметно. Откуда такая уверенность, что именно вы знаете, как и что нужно делать? Вокруг немало очень сильных ВЗРОСЛЫХ магов среди преподавательского состава, которые знают в сотни раз больше нас, у которых колоссальный жизненный опыт, которые, в конце концов, могут сделать гораздо больше, чем мы. Но нет, мы не обращаемся к ним за помощью. Школа – это наш общий дом, вопрос вмешательства в ее защиту напрямую касался ВСЕХ до единого его обитателей. Об осуществлении квеста знали очень немногие. Решать за всех – я, господа, не решусь взять на себя такую ответственность.
Тем временем, мы с Падмой заметили, что Парвати уже довольно долго нет. Падма сильно забеспокоилась и, в конце концов, мы решили пойти ее искать. Добби обратил нас на пять минут в мышей и мы, в компании с Алисией Спинетт, быстренько выбежали из спальни. Мы пробежали по всем школьным коридорам. Парвати мы нашли достаточно быстро – она любезно беседовала с профессором Флитвиком и совсем не думала о времени.
- Смотрите, Парвати, мыши! – воскликнул профессор, - Что бы на них такое скастовать? Ступефай Максима? Подожите, я отойду на боевое расстояние!
Мы шустро ринулись прочь. Так как в облике мышей нам было достаточно проблематично попасть в спальню, мы побежали к туалету. Там, когда время действия чар закончилось, мы обернулись обратно и спокойно, как будто бы, так и надо, пошли в спальню. По дороге мы наткнулись на Вольфа Айзенгара:
- Почему ночью одни без старост? – начал Вольф
- Нам разрешено выходить. Ммм… Туда.
- Для вас придумали индивидуальные правила?
- Старосты наказали ходить в туалет по несколько человек. Нас здесь четверо! – Бланш с вызывом глянула на Вольфа.
Он конечно староста, но какова наглость!
- Если еще раз увижу, сниму баллы.
Бланш не собиралась идти на попятный. У них с Вольфом была сильная взаимная антипатия. Ни она, ни он никогда бы не уступили другому. Ни в чем. Бланш с наглостью бросила:
- Да, пожалуйста! – затем она развернулась и гордо зашагала в сторону своей спальни.

Однако у спален уже устроили переполох. Профессора заметили трех мышей, выбегающих из нашей комнаты. Первым делом ко мне подошла Гермиона:
- Бланш, где вы были, в вашей спальне никого нет уже минут пять!
- Мы были ммм… в сортире. Ходили втроем, так как поодиночке запрещено.
- А, понятно. Хорошо, тогда давайте быстренько обратно.
Мы зашли внутрь, и тут же на пороге оказалась мадам Помфри.
- Мерлин, какой у вас здесь беспорядок! Вы же ДЕВУШКИ! Старшекурсницы! Лицо своего факультета! Ужасно. Вы знаете, что у вас уже завелись мыши?! Скоро будут вши и блохи! Завтра в пять часов я приду проводить дезинфекцию!
Мы молча выслушали эту тираду. В комнате действительно был страшный беспорядок – по всем поверхностям равномерным слоем были распределены бесконечные вещи Кетти Белл.
Мы морально приготовились стать посмешищем для всей школы.

Затем все разошлись. Осуществление квеста началось, не смотря ни на что. Квест был связан с закрытием переходов на другие пласты реальности, для того, чтобы в школу не могла проникнуть нежить и прочее. Если что-то сделать неправильно, Хогвартс, к примеру, мог лишиться всех привидений (если закрыть соответствующий пласт) Добби боялся, что он как минимум потеряет свою волшебную силу, как максимум – его просто вывернет наизнанку.
Мы решили еще раз воззвать к здравому смыслу Симуса.
Время было уже далеко за десять, находится вне спален или гостиных строго запрещено.
Сестры Патил посоветовали:
- А ты выйди на крыльцо и притворись БлАндинкой, дождешься Симуса и затащишь его сюда.
Вариантов не было.
Я вышла на крыльцо, вроде как воздухом подышать, на звезды поглядеть. Тут же вижу, стоят профессора во главе с Директором. Ну, я, всем видом показывая, что уверена в своей правоте, демонстративно облокачиваюсь на перила, попутно оглядывая местность в поисках Финнигана.
- Минус пять баллов, - подойдя совсем близко произнес Слагхорн.
- Как? За что? Почему? – искренне возмутилась я, начав прикидываться БлАндинкой.
- Вы не в спальне и не в гостиной.
- Я в помещении своего факультета! Это не справедливо! Я не согласна!
- Тем не менее, вы в коридоре, поэтому я снимаю с Вас пять баллов.
- Профессор, в пределах спальни я должна быть после двух ночи…
И так далее.
Падма мне потом сказала, что лучше бы она сама сделала это вместо меня, ибо БлАндинка у меня получалась плохо.
Нашу с профессором дискуссию услышал Симус и подошел к крыльцу. Я его тут же беру под белы рученьки и веду в спальню. Начинается жаркий спор по поводу «Сортирного Квеста». По ходу дела заглянул Лайам и присоединился. «Да, вот, мы решили это сделать, жаль, конечно, что мы не понимаем сути этого обряда…» Мерлин! Ну почему мы беремся проводить обряд, сути которого мы не понимаем?! Ведь подобных ошибок было не мало совершено до нас, почему мы на них не учимся? Почему не учимся на собственных ошибках? Draco Dormiens Nunquam Titillandus. Симус показывает нам бумажки с формулировками новых настроек, которые они решили задать. Я точно не помню, как они звучали. Смысл следующий: запретить проход на территорию школы нечисти и т.д. и т.п., и людей с черной меткой без разрешения Директора. Этот последний пункт мне больше всего не понравился. А как же профессор Снейп? К тому, же есть подозрения, что и среди учеников есть обладатели метки и мне сложно представить, что кто-нибудь из них пойдет к директору просить разрешение на вход в школу. Тут Симус выдает ТАКОЕ, от чего я поначалу впала в состояние автоступефая, а затем страшно разозлила сь.
- У вас что, Черные Метки? – абсолютно серьезно спрашивает он меня с Падмой (особо протестовавших)
- Что??? Да как ты мог такое подумать?
- Ну а что еще я должен подумать, раз вы так против этого пункта? Нет, серьезно, возможно вам есть, что сказать мне на эту тему? Поймите, мы ваш факультет и нам лучше знать о подобных вещах.
В самое сердце.
Падма спокойно, медленно задрала рукав на левой руке, показывая, что нет там никакой метки.
А вот я уже кипела. Чуть не разодрав манжету, я резко дернула рукав своей рубашки и со словами «Ты доволен?» показала предплечье (без метки).
- Может тебе еще Империус показать?
- Да, давай покажи! - съехидничал Симус.
Тут в спальню заходит Гарри с Кетти. Они видят эту картину, и Гарри задает вопрос:
- Что это у вас тут происходит?
Таким же флегматичным тоном, с абсолютным спокойствием в глазах Падма отвечает:
- Да вот, сходили в Малфой-Мэнор, клево потусили…
А я резко добавила:
- Нам поставили Черные Метки, в общем, жизнь удалась.
Симус закатил глаза и вздохнул, Гарри ошарашено смотрел на нас, а мы ушли к своим кроватям и легли спать.








В начало страницы