Выпускной семестр

Часть 1

На платформе Девять и Три Четверти было многолюдно. Туда-сюда сновали одиннадцатилетние малыши, впервые ехавшие в Хогвартс, школьники постарше, встречая своих однокурсников, с громкими криками кидались друг на дружку с объятиями. Многочисленные родители, провожали своих чад, усыпали поцелуями и наставлениями.
Бланш стояла в сторонке у колонны, немного свысока поглядывая на кипешащих неподалеку младшекурсников. Одновременно она испытывала к ним некоторую зависть. У них все впереди, а для нее это последний семестр в школе.
- Бланш!
Девушка обернулась и увидела загоревшие под индийским солнцем лица сестер Патил.
- Падма, Парвати, ну наконец-то! – лицо Бланш расплылось в радостной улыбке.
Подружки обнялись, затем быстренько подхватили чемоданы и поспешили сесть на Хогвартс-Экспресс.

Вагон тронулся. Три девушки провожали глазами медленно проплывающую станцию.
Они болтали о том, кто как провел лето, сплетничали, обменивались планами на грядущий семестр и будущее – кто, чем займется после окончания школы.
Падма с детства мечтала стать колдомедиком, как ее мама. Она решила попроситься в помощницы к мадам Помфри, и, если будет такая возможность, остаться в школе лечить детей. Кем хотела стать Парвати, она, кажется, сама еще не поняла. А вот Бланш больше всего волновал один вопрос: возвращаться ли по окончании школы во Францию или нет. От этого решения зависело и то, кем она станет, куда пойдет работать и пойдет ли вообще.
Внезапно раздался хлопок, в купе появился домовик в желтом свитере, который был ему великоват на несколько размеров, и в колпаке такого же цвета.
- Это же Добби! – в голос воскликнули близняшки.
- Почему ты не в Хогвартсе? – поинтересовалась Бланш.
- Девушки, у меня есть к вам заманчивое предложение! Думаю, вы не откажетесь. Моя свободолюбивая натура жаждет действовать!

Далее нам была изложена суть предложения, которая состояла в том, что они вчетвером заключают между собой договор и должны будут впредь друг другу помогать. У Добби как у домовика были свои козыри, которые пригодились бы нам, если вдруг мы захотим осуществить некий план, требующий задействовать его специфические способности. Мы в свою очередь тоже можем ему много чем посодействовать, как маги и студенты Хогвартса. Плюс ко всему это накладывало большую степень взаимной ответственности. Грубо говоря, все участники договора отныне были связаны чем-то большим, чем просто взаимным обязательством.
На самом деле все было задумано очень безобидно. Мелкие шалости и проказы Добби, которые мы помогаем претворить в жизнь – в обмен на возможность стать невидимым на время или обернуться в животное при помощи магии домовых эльфов. Звучало забавно.
Четверка заключила между собой договор под названием «ПОПА» («Пакт О Посреднических Атнашениях» - авторство Добби). Членство ПОПЫ – закрытое, существование Пакта не разглашается.
Пакт был скреплен взаимным обещанием. Помимо этого было решено, что каждый из участников должен дать еще одно обещание кому-то определенному из ПОПЫ (определяется посредством жребия) и выполнить его любую разумную просьбу.
Затем мы тянули жребии. Получилось презабавно. Падма вытянула Парвати, а Парвати – Падму. Соответственно, я и Добби оказались связанны обоюдным обещанием.
Все это казалось до ужаса любопытным и загадочным – как никак, теперь и у нас была своя тайна, не ведомая более никому.
Мы прибыли в Хогвартс. Меня одолевали какие-то двойственные чувства. Вот я – старшекурсница, уже взрослый человек и это здорово. За семь лет обучения в школе я многому научилась, знаю цену своим способностям, короче говоря, прогресс – на лицо. Впереди – целая жизнь. Взрослая жизнь и я стану полноценной ее частью. С другой стороны было очень печально осознавать, что в Хогвартсе, ставшим за время учебы для меня настоящим домом, мне больше не будет места. Я больше не буду Гриффиндоркой, чем многие из нас все это время жили. Я буду выпускником Гриффиндора, но, тем не менее, неизбежно растворюсь в мире за-стенами-Хогвартса. По крайней мере, раньше мне казалось именно так. Хотя, в общем, и в этом есть свои плюсы.
Но сейчас это уже не было важно. Сейчас как раз проходит торжественный обед в Большой Зале. Это время встреч, обмена впечатлениями, смех и слезы радости – в общем, сплошной позитив.
Очень много новых лиц. В первом семестре (который мне пришлось пропустить по причине того, что мне нужно было закончить во Франции ряд дел в связи с моим решением до конца учебы оставаться в Англии) в школу поступило много новеньких. А из знакомых мне лиц остались лишь немногие из тех, кто учился на моем курсе все эти годы. На седьмом курсе по разным причинам не осталось ни одного представителя Равенкло или Хаффлпаффа. Я знала, что Энтони уехал учиться в Шармабатон, а вот куда делись Майкл, или та же Натали, мне было не известно. И, так как я очень плохо умею находить общий язык с младшими, общалась я в этом семестре практически только с Гриффиндором и Слизерином.
Меня галантно поприветствовал Алекс Эйвери (он вообще очень и очень неплохой человек, хотя многие относятся к нему с непонятным мне предубеждением), не очень галантно – Пьюси, достаточно вежливо – Эльдар с пятого курса (тоже француз, кстати), остальные слизеринцы демонстративно проигнорировали. Несмотря на то, что Панси и Теодор – наиболее близкие мне родственники среди прочих студентов Слизерина, отношения у нас, скажем прямо, весьма прохладные. Мое искреннее стремление наладить общение с родными постоянно упирается в нами же поставленные рамки. Это не есть хорошо.
Итак, мы познакомились с новоприбывшими на наш факультет детьми, с радостью осознали, что с нашего года поступления до последнего семестра дошли почти все, с печалью вспомнили тех, кого с нами по разным причинам не было…
Кроме всего прочего у нас в гостиной обосновался Драко Малфой, скрываясь от своего факультета, родителей и прочих. После того, как он отказался войти в ряды Пожирателей Смерти, семья от него отреклась, и теперь ему было суждено все время быть в бегах, чтобы цепкие руки Люциуса Малфоя до него не дотянулись. Весь Гриффиндор его дружно поддерживал, сочувствовал. Большую часть времени он провел под обороткой Ромильды Вейн, для конспирации.
Я плохо помню события первых дней, что очень жаль. Так получилось из-за того, что последующие происшествия оказались, ну, очень запоминающимися, размышления о них полностью поглотили мой мозг.
Сначала мы сидели в гостиной и мирно беседовали. Я помню, что Кетти обмолвилась о своем странном сне, из которого был сделан вывод, что Сами-знаете-кто заинтересовался Полыми Холмами. Мы решили начать копать в этом направлении. У Джинни, если я не ошибаюсь, был некий странный библиотечный фолиант, который нужно было прочесть. Мы разделились и решили читать по очереди. Первым был Драко, которому не нужно было с раннего утра идти на занятия.
Затем началось празднование Бэльтайна, на которое все и отправились. Почему-то мне идти туда не хотелось, я осталась в Гриффиндорском крыле и размышляла над тем, о чем мы только что говорили с близняшками. А говорили мы об Олливандере, который теперь должен был преподавать нам новый факультатив. Кто-то высказался, что не испытывает к нему доверия. Странно это или нет, но вся моя внутренняя сущность согласилась с этим мнением. Это был какой-то абсолютно интуитивный порыв. Разговор началсяс размышления о необходимости заверить у него палочки. Кто-то из нашей четверки случайно услышал разговор Олливандера и Гарри, в котором он (Олливандер) обмолвился, что велика вероятность того, что у волшебников начнут пропадать палочки, изготовленные другими мастерами (Сразу вспомнилась Кетти Белл, у которой таковая пропала на Дне Рождения). Стоило только потянуть за ниточку, как рассуждения посыпались сами собой. Итак, Олливандер говорит, что нутром чувствует каждую свою палочку. Как вариант, он в какой-то степени может их к онтролировать. В таком случае, становится ясно, что ему выгодно избавиться от «чужих палочек», чтобы обладать контролем над волшебниками. Сила мага – в его волшебной палочке, без нее он – пушечное мясо. Если всех снабдить подконтрольными олливандеровскими палочками, то их создатель получает над ними некую власть, объем которой не понятен – то ли он просто знает где, когда и что было скастовано той или иной палочкой, то ли может контролировать сами касты – вроде блокирования заклятий. Если так случится, что начнутся пропажи, то те, у кого когда-то были палочки других изготовителей, будут тоже вынуждены приобрести новые у Олливандера, ведь никому ни захочется остаться безоружным.
Затем выяснили, что из нас троих у меня и у Парвати палочки были приобретены за границей. Моя была куплена еще перед началом учебы в школе на континенте, во Франции, а Парвати потеряла свою старую палочку, новую ей подарил дедушка в Индии.
Эти домыслы только подпитывали мою паранойю, обнаружившуюся еще после того запоминающегося инцидента с Дином Томасом и Империусом. Теперь мы берегли свое единственное оружие как зеницу ока. Круглосуточно. Ночью я клала ее под подушку, причем хитро прятала ее в чехле со свитками, по несколько раз просыпалась, чтобы проверить на месте ли она. Одним словом, паранойя.
Ну так вот, сидела я в спальне и думала обо всем этом. Затем, кто-то пришел и все-таки вытащил меня на праздник. Им я не особо впечатлилась – вышла на несколько танцев, а затем все и закончилось. Мы разбрелись по факультетам.
Начали обсуждать так называемый «Сортирный квест», нацеленный на внесение корректировок в систему защиты Хогвартса. У ряда наших бравых сокурсников возникло острое желание что-то подкрутить в настройках, дабы усилить защиту всем на благо. Я сразу подумала, что не так тут все просто, как кажется, но об этом позже.
После, Гермиона с Симусом отправились патрулировать территорию, все остальные куда-то разбрелись, а я заглянула в гостиную. Из дома мною были привезены свечи и масса других финтифлюшечек для того, чтобы скрасить наш быт. Поглядев на загаженный стол в Гриффиндорской Гостиной, под нашим Золотисто-Алым Гербом(!!), возле Портрета Основателя(!!!), у меня резко появилось желание скрасить наш быт ПРЯМО СЕЙЧАС. Однако воззвать к младшекурсникам, коими гостиная была доверху наполнена, оказалось невозможно. Мало того, невозможно было просто заставить их ПОСЛУШАТЬ, чего от них просят. Осознав, что все запущено, я принялась прибираться в гордом одиночестве. К моему удивлению, никто так и не отважился мне помочь. Я была в шоке.
Если я не ошибаюсь, этой ночью мы воевали с пауками. Сначала небольшое предисловие. Каждую ночь после десяти, когда нам уже запрещалось бродить по территории школы, но разрешалось сидеть в гостиной. Тогда мы собирались у портрета основателя и готовились к страшному. По опыту мы знали, что уж лучше готовиться, чем нет, как бы смешно со стороны это не выглядело. На всякий случай (Гриффиндорская паранойя и не до того доводила). В полной экипировке (для этого мною был привезен специальный костюмчик с утеплителем для-того-чтобы-сидеть-в-засаде), с палочками наперевес, мы выбегали наружу по малейшему, казавшемуся нам подозрительным, звуку. А после отбоя, мы уже наверняка знали, что сейчас начнется. Строились в шеренги, загоняли в спальни мешавшихся под ногами бравых детей с неполной симплой в спеллбуке.
Так вот, паучки. Со стороны Хогсмита послышались крики и касты. Мы выбежали наружу. Увидели, что Белл с Луной в Хогсмите, их палочки обнажены. Помню, что был Симус, Джинни, наверняка еще кто-то, не помню кто еще. Из взрослых с нами был только Олливандер. Мы бросились на помощь девчонкам. За нами устремились, чуть ли не все пятикурсники.
Маленькое отступление. Очередное. Младшекурсники. Я очень старалась быть к ним снисходительной. Дети, жажда приключения, я все понимаю, но все же меня изрядно раздражало их обыкновение лезть туда-куда-не-следует. Поражало то, что они считали себя в праве общаться со старшим курсом на равных, иногда не в меру дерзить, не прислушиваться к просьбам и советам. И вот, пожалуйста, первый день семестра. Учеба еще не началась, чары не освоены не то, что толком, они вообще не освоены. Ни на йоту. А они лезут к паукам чуть-ли не отпихивая Олливандера. Один из студеозусов три раза подряд пытается скастовать Петрификус Тоталюс (хотя он изучается на старших курсах). Короче говоря, печально, даже не хочу об этом говорить.
Итак, отогнав младших, мы с Олливандером двинулись вперед. Из кустов на нас тут же ринулись пауки. Их удавалось отпугнуть с помощью Инсендио Максима, но до конца оно их не брало. На земле лежало НЕЧТО и верещало, что его убили пауки. Это нечто оказалось красным колпаком, заявившим, что оно просто на всего Бэльтайновский Санта Клаус. Было решено отправить пострадавшего колпака в Мунго. Потом нам сообщили, что его отпустили (!) и что тот отправился на территорию Хогвартса (!!) в поисках и.о. директора профессора Огдена (!!!). Я молчу о том, что понаписали в газетах, какие-то бредни.
Так закончился первый день.








В начало страницы